Фильм о женщинах, после освобождения из мест лишения свободы создавших швейную мастерскую для таких же как они.
Каждая из них имеет несколько судимостей. Почти все сидели в тюрьме по статье 228 УК РФ ("Наркотики").
_______________________________________
Я часто снимаю видео для одной благотворительной организации, Наставнического центра А. Гезалова. Как-то раз, увидев видео из тюрьмы (а там мы бываем регулярно), знакомый режиссер, подсмеиваясь атаковал: «У вас там кадр темный. Вы что, не могли пару фонарей поставить? У вас бюджет-то какой! Вы вообще для какого-то канала снимаете или просто для ютубчика?». Эх, дружище, подумал я, рассказал бы тебе за рюмкой чая, как всё это снимается. Но поскольку пить с ним я все равно не буду, то отвечу здесь. Назовем этого режиссера для удобства простым именем Ваня. Так, вот.
Дорогой Ваня, понятно же, что ты никогда не был в тюрьме (к счастью или к сожалению - тебе решать), может, тогда бы ты понял, что не все кино делается за бюджеты и с оттяжечкой. Каждый раз проходя досмотр, ты слышишь лязг дверей, одна скрипучая решетка, вторая - «покажите, что это у вас» - «где разрешение» - «кто подписал» - «покажите камеру» - «откройте чехол» - «положите на стол». Чувак, какие два фонаря?! Ты хоть знаешь, что все приходится снимать на коленке? Никаких тебе фонарей, дублей и «давайте сменим точку». Здесь тюрьма! Майор заглядывает в видоискатель и шипит в ухо - «это снимать нельзя». Попробуй случайно поверни камеру в сторону колючки, входной группы или вышки - останешься здесь же на нарах.
По поводу бюджета тоже расскажу. Так вот, бюджет у нас даже не нулевой. Он в глубоком минусе. Я на свои деньги покупаю фильтры, объективы, софт, флэшки и всё остальное. Недавно пришлось починить компьютер - он не выдержал нагрузок - так я свои же деньги и отдал - хренову тучу. Он и сейчас дымится (это не шутка!). Это такое особое кино, в котором слово «бюджет» не существует. Нет у меня никакого бюджета. Также нет никаких девочек-помощников (девочки-хлопушки тоже нет), нет оператора, фокус-пулера, плейбейкера, гафера, да! Вообще нет никакой съемочной группы. Продюсера с деньгами тоже, к сожалению, нет. Саня Гезалов - это железный пропуск в зону, на этом его продюсерские кинопроизводственные функции заканчиваются.
Для кого мы делаем это кино? Для того, чтобы люди вообще захотели смотреть фильмы про помощь женщинам в колонии - нужен особый душевный склад, другой взгляд на окружающее, но сейчас люди заняты другими проблемами. Смотрят те, кому это интересно. Кто может включиться и помогать.
Да, это очень странный жанр и странный подход. В тюрьме нам не позволено ничего, по сути, только фиксирование момента. Здесь не скажешь никому «улыбнитесь» или «повернитесь немного». Здесь ты просто наблюдатель. Включай камеру и успевай ловить реакции. Вот недавно снимали кино про девчонок, которые отмотали срок и помотавшись на воле в поисках работы (никто не берет осужденных) создали сами свое швейное предприятие. Они на воле тоже такие, с реакцией на незнакомых «проходи мимо, дядя». Из всего постановочного там было единственное «девчонки, можно радио на десять минут выключить?».
Как видишь, друг, всё делается из воздуха. Ничего нет. Кроме глубины глаз и желания жить. Это большая удача, что они с нами вообще разговаривают и доверяют. Понятно, что никто не будет пускать тебя в душу. Но все-таки. Понемногу - получается. Там в фильме многое зрителю нужно додумать, есть вещи скрытые. У одной героини двойной срок за убийство, отбивалась от насильников, а теперь выживает после сложнейшей операции, у другой четыре судимости за наркотики - и вот теперь наконец-то захотелось жить, у другой мама-инвалид и племянник с непростой судьбой - непонятно, то ли самой на ноги вставать после наркоты и тюрьмы, то ли пацана поднимать. Проблем у всех миллион. Вовсе не обязательно о них рассказывать в лоб, чтобы начать понимать человека. Но эти девчонки стоят тысячи всех этих говорящих голов из ящика (в котором нас не показывают!). Я бы этих девчонок возил в школы для бесед с детьми, вот бы они со своим горьким опытом лихо вправили мозги малолетним хипстерам и всем этим «пацанам».
Пожалуй, это единственный результат наших тюремных фильмов. Просто показать, что это нормальные люди, со сломанной судьбой, но вовсе не потерянные. Когда часами отсматриваешь снятый материал, а потом несколько дней монтируешь, придумывая как бы всё это доходчиво склеить, начинаешь еще больше понимать, что безвыходных ситуаций не бывает. Кто бы мог подумать, что девушки из зоны могут вдохновлять! А вот ведь.
Кстати, Ваня, еще один важный твой «бюджетный» вопрос - гонораров у меня тоже нет. Вообще никаких. Разве что «спасибо большое», и то не всегда (здесь я уже слышу, как с грохотом падают твои планки самооценки).
Вот такая ситуация, бро.